Спецвыпуск журнала Крыло вышел в свет.

В апреле 2023 года состоялась конференция «Книгомост», которая была организована Россотрудничеством Казахстана. Мероприятие собрало школьников и студентов из России, Казахстана, Кыргызии, Узбекистана, Армении и Ирана. Участникам было предложено выбрать и прочитать три коротких рассказа в течение месяца, чтобы затем обсудить их на конференции.

Иранские и узбекские школьники и студенты были ознакомлены с рассказом «Дед», который повествовал о девочке, отправленной матерью к своим бабушке и дедушке на некоторое время. Во время своего пребывания в их доме, девочка постепенно начинает чувствовать симпатию к своему дедушке-инвалиду и привыкает заботиться о нем. После некоторого времени она удаляется от них, однако, когда она снова возвращается, она сталкивается с шокирующей сценой: здоровье ее дедушки ухудшается. Он оказывается в состоянии отчаяния и лишается всякой надежды. Ей необходимо время на принятие его новой ситуации и попытку восстановить его жизнь. При всем том, что в конечном итоге дедушка умирает, он оставляет у нее так много хороших воспоминаний.

Участники конференции представили свои доклады и показали аудитории свои презентации и художественные работы, некоторые из которых доступны для ознакомления в специальном выпуске журнала «Крыло». Я попросил Татьяну Александровну Махалину, ведущую конференцию в Екатеринбурге, несколько месяцев назад поделиться своим мнением о данном мероприятии. Далее приведен комментарий от нее:

«Есть такая русская  поговорка: первый блин комом. То есть,  что-либо,  сделанное впервые , обычно сразу не получается.  Но в данном случае , наш интеллектуальный эксперимент- книгомост в формате онлайн   в котором участвовали школьники, преподаватели, студенты сразу из 6 стран , прошел успешно. Конечно, были некоторые технические неполадки,  но про них все забыли, так как всем было интересно обсудить прочитанное, высказать свое мнение,  и просто взглянуть на мир , пусть через экран компьютера. Очень надеюсь, что книгомост, в основу которого лягут лучшие произведения писателей представленных стран, станет крепким и прочным! И поможет нам еще лучше понять друг друга».

В этом выпуске вы также можете прочитать два коротких рассказа, вдохновленных рассказом «Дед», о Хасу и Голранг; два инвалида, семьи которых пытаются заботиться о них и наполнить их жизнь любовью и надеждой.

«Есть птичка рая у меня,

На кипарисе молодом

Она сидит во время дня,

Но петь никак не станет днем.

Лазурь небес – её спина,

Головка – пурпур, на крылах

Пыль золотистая видна,

Как отблеск утра в облаках.

И только что земля уснёт,

Одета мглой в ночной тиши,

Она на ветке уж поёт

Так сладко, сладко для души,

Что поневоле тягость мук

Забудешь, внемля песни той,

И сердцу каждый тихий звук

Как гость приятен дорогой.

И часто в бурю я слыхал

Тот звук, который так люблю,

И я всегда надеждой звал

Певицу мирную мою!»

Бахман Болук Нахджири

Скачать

Я проживаю в престарелом доме в небольшой комнате, где есть пять соседей, все они необразованные и используют грубую речь, практически не общаясь со мной. Я всегда стараюсь проявлять доброту к ним, тем не менее, так как они страдают от неравенства в получении образования. Я провожу большую часть времени находясь в своей кровати, наблюдая за людьми, которых вижу гуляющими по улице через окно. Молодежь испытывает радость и полна надежды. У них есть сходства с девушкой, которая никогда не смогла выбраться из тумана.

Девушка с привлекательной черноволосой внешностью, всегда способная вызвать улыбку на лицах окружающих. Она окончила высшее учебное заведение, специализирующееся на сельском хозяйстве, и совершала поездки в отдаленные деревни, чтобы научить местных фермеров, как повысить качество и объем своих урожаев, применяя инновационные методы. Это было очень трудно. Жители города и деревни в то время сомневались в способности женщин проявлять активность в различных сферах общества так же успешно, как мужчины. Однако, она не сдавалась, пока не смогла завоевать их доверие. Да, она была заслуживающей доверия молодой девушкой, уважаемым членом Иранской народной партии, преданной коммунисткой. Это слово здесь является источником отвращения, но она была достаточно мощной, чтобы устранить враждебность в душах людей.

Она приняла решение о поселении в городе Энзели, расположенном у моря, после того, как произошел переворот. Вскоре она смогла устроиться на работу в магазине. Это не вызвало разочарования и не повлияло негативно на нее, так как она не испытывала страха и не стыдилась своей работы. На самом деле, это только усилило ее мотивацию проживать жизнь так, как она предпочитает. Дополнительно, она приобрела швейную машину и использовала ее для создания платьев для небольшой швейной мастерской. Несмотря на то, что она потеряла связь со своими товарищами, она оставалась счастливой. Она задала себе вопрос, где они находятся в данный момент?

«Любимые не умирают.

Любимые парят как птицы,

И им спокойно и легко.

Любимые не покидают.

Они навеки будут в нас,

Оберегая, согревая

День ото дня, из часа в час.

Любимые не исчезают.

Они живут во мне, в тебе».

Она регулярно покидала свой дом по пятницам, направляясь в бедные районы города, чтобы оказывать помощь бездомным и инвалидам, лишенным средств к существованию. Она заботилась о них, предоставляя необходимые продукты и одежду, а также уделяла время, чтобы поддержать и выслушать их грустные рассказы истинно. Они вспомнили о приятных моментах, увидев ее.

В пятницу сегодня она ожидала, сидя на своей кровати и наблюдая за прохожими. Женщина в среднем возрасте шла в сторону дома престарелых. В частной школе работала учительницей Насим, ее любимая дочь. В планах у нее было отвести ее на прогулку в парк, используя инвалидное кресло. Голранг ждала своего возвращения к обществу под ясным голубым небом и, наконец, Насим появилась с букетом красных роз и улыбок.

Скачать

-Прикрати! Прикрати! Прикрати бить ее! Паркухи, уходи! 

Успокойся, Хасу, успокойся! Прими свои таблетки!

-Может быть, у тебя повреждена рука, Паркухи? Сейчас посмотрю. Не беспокойся! Я достану пластырь.

Она уселась на диван и прорыдала, но не из-за физической боли. Это была совсем другая форма боли. Хасу, осознавшийся после принятия таблеток, находился в кресле и направил взгляд на свою сестру.

- Нет, это не моя вина. Это невозможно. Я как мог нанести боль своей близкой сестре? Что произошло со мной? Как я мог быть такой позорной!

И он не мог удержаться и заплакал. 

Прошло десять лет, как Андре и Паркухи видели такие грустные сцены почти каждый день. Хасу, их старший брат, иногда теряет контроль над собой и начинает бросать и ломать вещи или даже нападать на них. Он ветеран ирано-иракской войны, который подвергся воздействию горчичного газа. Этот проклятый газ может влиять на психическое здоровье даже через 25 лет после воздействия.

Хасу был очень общительным и радостным человеком до того, как решил отправиться на войну. Он был мирным, образованным человеком, посвятившим свою жизнь укреплению дружбы между религиозными меньшинствами. Он и его семья были придерживающимися веры армянскими христианами, которые оставались верными своим убеждениям как до, так и после революции 1979 года.

Андре и Паркухи были в шоке, услышав о его решении, потому что война была для него чем-то абсолютно неприемлемым и несовместимым с его жизнью. Однако он был настойчив в своем желании принять участие в этой войне, чтобы защитить всех нуждающихся людей, которые лишались своих домов, имущества и близких.

Вопреки нашему разногласию, мама подошла к нему с полной спокойствия и нежности, поцеловала его и аккуратно спрятала карманную Библию в его рубашечный карман.

- Храни, Господь, ты сына моего!

Это были слова, которые мама успела произнести перед своей кончиной.

Он ушел, озаренный ярким сиянием жизни, однако вернулся, погрузившись в глубокую тьму. Он обычно проводит большую часть времени дома и крайне редко присоединяется к нам в центре города. Мы опасаемся, что просмотр телевизора может негативно сказаться на его психическом состоянии, так как там могут показывать фильмы или новости о войне.

Из-за этого мы передали наш телевизор в одну из семей, которые были в бедственном положении и о которых мы знали. По вечерам мы проводим время рядом с Паркухи на диване, где читаем ему истории из Библии. Мы со всей нашей преданностью беспокоимся о нем и продолжаем надеяться, что Бог спасет его и вернет его к прежнему счастливому состоянию.

Аминь

Скачать

Недавно переехал в Энзели, так как я был принят в университет Азад в этом городе. «Азад» означает «свободный», прилагательное, которое было выбрано для описания неправительственных университетов в Иране. Такое заманчивое название! Но мне приходилось платить значительную сумму денег за обучение каждый семестр.

Университетский городок был прекрасен, как и сам город. По дороге в университет был парк, куда я каждый день ходил на пробежку по утрам. Мне было немного неприятно гулять по парку одному, но другого выхода не было, так как я был первокурсником и еще не подружился с другими.

По утрам в парке обычно было многолюдно, но я нашел место поближе к живой изгороди, вдали от чужих глаз, где даже птицы чувствовали себя более уютно. Хотя очень скоро я узнал, что кто-то другой открыл этот уголок рая до меня. Пожилая дама с жизнерадостной улыбкой, седыми волосами, выбившимися из-под хиджаба, и деревянной палкой. Она сидела на единственной скамейке в этом углу и смотрела на птиц, которые поедали семена, высыпавшие ею на землю.

Я подошел ближе и спросил ее, могу ли я присесть рядом с ней, чтобы перевести дух. Она повернулась ко мне и своими голубыми глазами разрешила мне. К моему удивлению, я не чувствовал смущения рядом с ней, что обычно было для меня нехарактерно. Такого спокойствия я вряд ли когда-либо испытывал. Почувствовал себя в ее тайном саду, который был скрыт от всех остальных людей в парке. Действительно не помню, сколько времени я просидел рядом с ней, казалось, что время остановилось. Наконец я встал и поблагодарил ее, но она просто молча смотрела на меня своими сияющими глазами. С того дня у меня вошло в обычай входить в ее рай и плыть по течению Нила в ее ярком саду.

Через несколько дней у меня появилось неприятное ощущение, что какие-то люди тайно наблюдают за мной, бормочут и насмехаются надо мной. Это начало мешать моему настоящему счастью в этом незнакомом городе. Однажды, войдя в парк, я неожиданно столкнулся с одним из своих новых одноклассников. Он странно посмотрел на меня, это было видно по его лицу. Потом сказал мне, что сегодня занятия отменены. Такое облегчение, потому что у нас был экзамен. Я поблагодарил его и протянул руки, чтобы попрощаться, но он спросил меня злым голосом: «К кому ты направляешься? К твоей невесте?» То, что он смеялся надо мной, в тот момент было для меня совершенно не важно. Я воспользовался случаем и спросил его, знаешь ли он ее. «Да, чертова извращенка Signora Maestra из нашего района».

«Извращенка? Но почему? Что она сделала?» «У нее была любовная связь (он употребил уничижительные слова, которые я истолковал по-человечески) с одним из ее учеников, и из-за этого ее исключили». Я просто смотрела на него, казалось, целую вечность, погрузившись в свои мысли. Как любовь может быть извращением?!

Она была там. Спокойная, как всегда. Я подошел к ней и сказал: Signora Maestra, можно мне сесть рядом с вами? Тишина. И я сел, на этот раз ближе к ней. Посмотрел на ее морщинистые руки. Сколько учеников вы обучили? Скольким из них вы нарисовали любовь? Скольким из них вы научили человечности? Я могу прочитать все ответы на твоем лице. Медленно положил свою руку на ее нежную ладонь. «Спасибо вам, дорогая Signora Maestra!»

Она посмотрела на меня и улыбнулась. И это было только начало.

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت

Было воскресенье, и я рано приехал из моего города в Решт. Мне пришлось идти пешком от улицы Саади до своего рабочего места. На этой улице была старая церковь, а рядом с ней - старая школа под названием Марьям (Мария). Ахурданян. Они принадлежали армянам, которые когда-то в прошлом, до революции, счастливо жили в этом городе. Теперь она была заброшена, как и церковь, звук ее колокола больше никогда не будет услышан. Стены церкви были коричневыми, а стены школы - белыми, хотя сейчас они оба были бледными. Каждый раз, когда я проходил по этой улице, меня посещала мысль, возможно ли когда-нибудь войти в церковь и школу, чтобы увидеть их внутреннее убранство, обстановку, росписи и все их имущество.
В отличие от других людей, эти здания казались мне очаровательными. Я был загипнотизирован их святостью, пойманной в паутину забвения. Они напомнили мне о моих глубоких, неописуемых чувствах к Деве Марии. Тот, чье имя наполнило мое сердце спокойствием и благодарностью к Господу. И вот теперь я был перед ее благословенной школой воскресным утром раньше, чем предполагал, и кто-то в этом месте привлек мое внимание. Очень пожилая женщина, одетая в черное, с горбом на спине и бутылкой в руке. Она медленно обошла церковь и школу и облила их какой-то жидкостью. Это напомнило мне мусульманский ритуал на похоронах, когда они поливают голабом (розовой эссенцией) могилы своих любимых. И она делала то же самое, по-видимому, со своими ушедшими из жизни возлюбленными, моими возлюбленными.
Мое сердце забилось, как сердце воробья. Мои чувства вырывались из моего сердца. Кто она была? Что она там делала? Мои ноги больше не повиновались моему мозгу. Я решительно направлялся к ней.
«Да, молодой человек, это голаб, который я изливаю на эту школу, место, где родились мои воспоминания, монастырь, который хранит их нетронутыми навсегда. Я потерял всех своих любимых, и каждое воскресенье я прихожу сюда с этой бутылкой, чтобы утолить их жажду быть живыми. Я знаю, что ее дверь никогда больше не откроется, но дверь моего сердца будет открыта навсегда для таких брошенных людей, как я».
Пожилая женщина уходит, и запах голаба наполняет школу. Я прикасаюсь к ее стене, которая является святыней для меня, для всех тех, чья вера и любовь вечны.

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت

До господства английского языка во всём мире советскому правительству удалось сделать русский язык лингва франка для всех рабочих, трудящихся и революционной интеллигенции мира и создать для них сильный стимул к его изучению. Во многих доминирующих странах этот язык считался вражеским языком и, поскольку судьба левых активистов была связана с тюрьмами, русский язык также вошёл в тюрьмы.

Среди политических заключённых мира, выучивших русский язык в тюрьме, можно упомянуть два примера: Манолиса Глезоса, писателя, левого активиста и символ антифашистского движения в Греции, и немца Хайнца Неймана, коммунистического активиста и редактора газеты «Красный флаг», который был арестован в 1922 году и заключён в тюрьму на 6 месяцев. Во время содержания под стражей они хорошо выучили русский язык, до такой степени, что были способны беспроблемно общаться со своими русскими товарищами без переводчика.

Иранские революционные рабочие и интеллектуалы не были исключением. Тенденция к изучению русского языка была настолько сильной, что продолжалась даже после того, как Реза-шах принял закон, запрещающий все формы социализма и коммунизма в 1931 году. Закон запрещал пропаганду и присоединение к сообществам более чем двух сторонников коммунизма и приговаривал правонарушителей к трём – десяти годам одиночного заключения.

До принятия закона около ста иранцев поступили в Коммунистический университет трудящихся Востока имени И. В. Сталина (КУТВ), чтобы изучать марксизм-ленинизм, а также изучать русский язык, который теперь считался вражеским языком.

В то время иранский режим считал этот университет школой шпионажа. Этот запрет спонтанно повлиял на русский язык и его изучение. В некоторых городах преследованиям подвергались даже простые люди, знакомые с русским языком. Джафар Пишевари, видный коммунистический активист, говорит в своей книге «Тюремные записки»: «Например, начальник полиции Хузестана сказал: "Нам приказали преследовать любого, кто говорит по-русски". Русские книги считались "вредными книгами"».

Бозорг Аляви упоминает воспоминание об этом в книге «53 человека»:

«...Когда их взгляд упал на мои книжные полки, они спросили: 

– На каком языке эти книги?

– Персидский, французский, английский, немецкий.

– На каком другом языке?

– Может быть, и на арабском тоже.

– А что ещё?

Они имели в виду, было ли это по-русски или нет. Если бы была книга на русском языке, количество моих преступлений немедленно удвоилось бы».

В той же книге он пишет: «...даже "История Российской империи" считалась вредной книгой».

Джафар Пишевари пишет об этом в «Тюремных записках»: «Кстати, из одной из моих книг вышла очень маленькая брошюра на персидском языке. Эта брошюра была одним из очень коротких произведений Толстого, и я не знаю, с какого языка перевёл его Сейед Абдул Рахим Халхали. Его название, насколько я помню, было "Делайте добро друг другу". Поскольку имя Толстого фигурировало в этой небольшой брошюре, оно вызвало подозрение полиции. Я засмеялся над этим. Это действительно вредная книга? Какой опасный заголовок "Делайте добро друг другу"?!..»

Аналогичную ситуацию можно наблюдать в Южной Корее при правлении антикоммунистического военного режима до 1987 года. Изучать русский язык в то время было нелегко; советские печатные книги были запрещены, и даже владельцы коллекции марок попали бы в беду, если бы проявили живой интерес к советским маркам.

Записи русской классической музыки также казались политически сомнительными. В Китае после «культурной революции» учителей русского языка тоже приговаривали к принудительным работам за знание вражеского языка. В Иране сторонники коммунизма из всех слоёв общества в тюрьмах Реза-шаха, а затем Мохаммеда Реза-шаха подвергались сильному давлению, но, поддерживая свой моральный дух, они никогда не забывали учиться.

«Тюрьма действительно была для нас как школа, – пишет Алави в «Тюремных ведомостях». – Там мы многому научились. Не только по социальным и политическим вопросам, но... Что ж, в таком случае лучше спросить, чему мы не научились? Я выучил русский язык в тюрьме, я также выучил английский...»

Большинство политических заключённых в то время имели высшее образование и могли организовывать серьёзные занятия. Ахад Горбани пишет в статье «Любитель жизни, очарованный свободой и страстью к красоте (в память об Абу Турабе Бакерзаде)»: «Тюремные дни проходили в дискуссиях, уроках, занятиях спортом, а ночи – в веселье и танцах. Общие занятия в тюрьме включали философию, экономику, историю искусств, историю труда, письменность, язык (английский, французский, турецкий и русский), живопись, садоводство, птицеводство и танцы (вальс, танго, азербайджанский, лезги и шалахо)».

Бакер Момени также упоминает в книге «В поисках опасности»: «Он учил меня русскому языку в тюрьме под названием Зерехи и нашёл студента немецкого языка в Гезель Кала». Абдулла Органи пишет в своих воспоминаниях об успехах Кианури, одного из лидеров Народной партии Ирана (Туде), в изучении русского языка: «Шесть месяцев спустя Кианури говорил по-русски так красноречиво, как будто он говорил на нём годами, в то время как другие всё ещё были новичками». Другим человеком, выучившим русский язык в тюрьме, был Парвиз Шахриари, который выучил его по учебнику в 1940-х годах в тюрьме Гезель Кала, а затем перевёл несколько научных книг с русского на персидский.

Несмотря на всё давление и пытки во время правления Реза-шаха, а затем Мохаммеда Реза-шаха, политические заключённые могли изучать язык, и в некоторых случаях им предоставлялись книги. Поэтому присутствие русского языка в тюрьмах всё ещё ощущалось. Но, согласно воспоминаниям политических заключённых, в режиме Исламской Республики книги в тюрьмах ограничивались религиозными книгами. Даже сегодня, когда политический климат в тюрьмах изменился, заключённым доступны только религиозные книги и исламизированные английские учебники.

Джахангир, глава организации тюрем страны, рассказал Клубу журналистов об изучении языка в тюрьме: «Около тысячи заключённых в тюрьмах страны заучивают Коран на арабском и английском языках, и прохождение этих курсов снижает их наказание. Поэтому мотивация большинства заключённых изучать язык в тюрьмах Исламской Республики заключается в том, чтобы добиться смягчения наказания, а не в достижении идеальной цели. Таким образом, можно сказать, что вероятность внедрения русского языка в иранские тюрьмы неисламизированным способом очень мала, по крайней мере, на данный момент».

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت

Некоторые правительства в прошлом вели себя, а некоторые до сих пор ведут себя как убежище для преступников. Но для особых типов преступников; для тех, кто их отстаивает. В эти мрачные дни некоторые иранские группировки за пределами страны и их поклонники внутри Ирана изо всех сил пытаются отбелить черное лицо тоталитарного режима печально известного и грозного диктатора Реза-шаха. С помощью проимпериалистических средств массовой информации они даже отрицают убийство тысяч невинных интеллигентов, мыслителей, политиков, активистов, студентов... Реза-шахом и его лицемерным сыном. Династия Пехлеви нажился на большом количестве профессиональных преступников, которые никогда не упускали возможности служить им всем сердцем.

В ходе демонстрации против нынешнего иранского режима молодая женщина сфотографировала себя и своего отца, что вызвало множество откликов. Но кто был ее отцом? Парвиз Сабети, безжалостный глава «САВАКА», министерство государственной безопасности Ирана времён правления шаха Мохаммеда Реза Пехлеви (1957—1979), истеричный палач политических заключенных. Ее дочь окончила университет в США, где считается страной, уважающей права человека, но, похоже, ни законы, ни учения школ и университета не оказали на нее никакого влияния. Она была окружена слепыми приверженцами режима Пехлеви. Была воспитана для того, чтобы служить тиранам и не испытывала ни стыда, ни угрызений совести.

Я помню, когда я ходила в школу, транслировался телесериал, название которого я не помню, но он был о дочери Теймурташа, которая помогла Реза Шаху свергнуть Каджаридов и прийти к власти. После многих лет служения Пехлеви, подавляя людей, особенно этнические меньшинства, Реза Шах заподозрил его и заключил его в тюрьму. Он был таинственно убит в тюрьме. После того, как Реза Шах был свергнут британским правительством, его дочь подала в суд на убийц своего отца. Все были под подозрением, особенно один мужчина, который был известен как доктор Ахмади, врач королевского двора. Дочь Теймурташа наняла адвоката, который собрал множество документов, доказывающих его вину. Имя доктора Ахмади было пугающим среди заключенных. Они знали, что того, кого он навестит, больше не будет в живых. Он делал смертельную инъекцию своим жертвам или душил их подушкой, пока они были в полубессознательном состоянии. Дочь Теймурташа выиграла дело, и суд приговорил доктора Ахмади к смертной казни. Тем не менее, имя доктора Ахмади по-прежнему ассоциируется с ужасом. 
Я поискал в Интернете, существовал ли такой персонаж в российской истории, и наткнулся на имя Максима Петрова, известного как Доктор Смерть, который убивал своих пациентов, делая им смертельные инъекции. Не знаю, сколько людей в России помнят его, но в Иране имя доктора Ахмади запечатлелось в сознании многих людей как наследие кровавого режима Пехлеви. Я уверен, что эти демонстранты и дочь палача САВАКа не забыли его имени. Единственное, что они забыли, - это то, что иранцы не забыли любимых сыновей и дочерей своей родины, отдавших свои жизни за свободу, справедливость и равенство.

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت

Война на истощение между Ираном и Ираком оказала сильное влияние на народы обеих стран. Многие из них потеряли свой дом и любимых и были вынуждены покинуть свои города. Бесчеловечное лицо войны всегда было привлекательной темой для писателей и кинематографистов, но Бахрам Бейзай, известный иранский режиссер, попытался подчеркнуть гуманные отношения между людьми с разной культурой и языком во время войны.

Башу, «маленький незнакомец» - это история маленького арабского мальчика, который решает бежать с юга, потеряв свой дом и семью в результате обстрела иракской армией. Он прячется в грузовике и выходит из него через много часов. Оглядевшись вокруг, он обнаруживает, что его окружают зеленые деревья и трава, чужая земля, которая сильно отличается от той, где он родился. После долгой прогулки по лесу он добирается до рисовой фермы, где работает гвиланская женщина. Женщина замечает, что кто-то тайно следит за ней.

Ей становится любопытно, кто он такой, и она оставляет ему немного еды и тайком наблюдает за ним, пока он ест рис, вкус которого был ему неприятен. В следующих сценах мы видим, что Наи (героиня фильма) заводит дружбу с Башу, маленьким незнакомцем. Черная кожа Башу непривычна для Наи, поэтому она моет его, чтобы стереть то, что она считала грязью. Но, к ее удивлению, его кожа остается черной. Что усложняет ситуацию для них обоих, так это их неспособность понимать друг друга из-за того, что они говорят на разных языках. Деревенские дети смеются над ним и дразнят его, но Башу в очень эффектной и заставляющей задуматься сцене берет с земли школьную тетрадь и начинает читать текст на персидском языке: «Мы все дети Ирана...»

Дети стоят неподвижно и смотрят на него. С тех пор они больше не беспокоят его. Деревенские жители также перестают ругать Наи за то, что она позволила маленькому незнакомцу жить с ней и двумя ее детьми. Похоже, что общий язык сделал их мир дружелюбным. Башу, который теперь принят всеми, помогает Наи дома и на рисовом поле. Наи, которая чувствует себя счастливой оттого, что нашла маленькое черное сокровище, пишет письмо своему мужу и описывает все, но ее муж в своем ответе на ее письмо выражает свое нежелание усыновить Башу, из-за чего она глубоко больна.
Башу, не зная о причине болезни Наи, начинает заботиться о ней до тех пор, пока она не оправится от болезни, хотя ей все еще глубоко грустно.

Однажды, когда Башу убирал рис, к нему подошел мужчина. Этот человек был мужем Наи, который потерял одну руку на той проклятой войне. Башу находит его отзывчивым человеком и обращается к нему как к отцу. Будучи впечатлен характером Башу, он меняет свое мнение и всем сердцем принимает его как члена своей семьи. В последней сцене все счастливы и издают звуки, чтобы напугать диких животных и держать их подальше от фермы.И все эти дикие животные - поджигатели войны, которые вооружены до зубов и используют любую возможность, чтобы разрушить фермы мира и человечности.Этот фильм против войны даже как последнего выбора для нации. Выбор, который никогда не может считаться священным.

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت

Я начал свою короткую поездку в Шираз два дня назад с посещения знаменитых садов и музеев, но у меня был план еще до того, как я приехал сюда. На самом деле это была моя первая туристическая поездка в другую провинцию, кроме Тегерана. В то время как я несколько раз летал в другие страны. Самыми очаровательными и вдохновляющими местами для меня всегда были церкви, монастыри и храмы в отличие от других иранцев, чьи любимые места - бары и дискотеки. Я помню, когда я был в Ереване, проходя по улице, мужчина средних лет столкнулся со мной и пригласил на дискотеку на персидском языке, но я продолжил свой путь, делая вид, что не понимаю его языка, и он обругал меня уничижительными словами. Здесь, в Ширазе, люди тоже любители выпить.

Это был третий день, и я сказал себе, что сегодня тот самый день. Я взял свой рюкзак и вышел из отеля на улицу Нобахар (что означает «новая весна»), где находилась церковь Симона Зилота. Я был полон энтузиазма и страха с тех пор, как услышал, что фотографировать священные места религиозных меньшинств запрещено и даже может привести к аресту. Когда я взял такси и попросил водителя отвезти меня в эту церковь, он посмотрел на меня вопросительным знаком. 

По этой причине я включил навигатор. Через полчаса мы прибыли. Я вышел из такси и огляделся. Пройдя несколько метров вперед, я увидел мужчину перед дверью офиса журнала "Эттелаат" и попросил его показать мне церковь, но он сказал, что не знает, и бросился внутрь офиса. Я бродил по переулкам в поисках КРЕСТА, на котором было распято мое сердце. Сердце, которое качает кровь любви. Любовь, которая бессмертна, бесконечна, невероятна. Я искал и искал, но ничего не нашел. Казалось, что я заблудился. Наконец, миновав несколько переулков, я добрался до главной улицы и поймал такси. Я был в таком отчаянии, но изо всех сил старался не падать духом и попросил водителя отвезти меня в мечеть Насиролмолк. По дороге в эту мечеть я думал о том, каким мрачным будет этот день.
Мечеть была действительно очаровательной с большими стеклянными окнами разных цветов. Я снял обувь, чтобы войти в мечеть. В этот самый момент я увидел двух молодых женщин в белых хиджабах, одна из которых снимала свою подругу, которая, казалось, молилась как мусульманка. Когда я подошел к ним, то понял, что они туристы. Они разговаривали по-русски. Я достал из кармана телефон, чтобы сфотографировать, и попросил их пройти немного дальше. Они неохотно согласились. Остальные смотрели на меня, возможно, эта сцена была для них странной. Даже их переводчик, который говорил по-английски, смотрел на меня восклицательным знаком. 

После окон мое внимание привлекли стены. Они были выкрашены в основном в синий цвет. Я подошел поближе, чтобы сфотографировать, и вдруг... Это было невероятно, что-то за гранью воображения. Изображение церквей, окруженных исламскими рисунками. Я целую вечность смотрел на него, погруженный в духовность, которую он придавал этому историческому исламскому месту. Она сияла, как звезда, которая ведет всех тех, кто ищет истину, тех, кто очарован любовью. Я сделал так много снимков, но все еще не мог покинуть мечеть. Я нашел там нечто бесценное, что не мог забрать с собой. Время пролетело, и мне пришлось выселииться из отеля. Итак, я вышел через выходную дверь и бросил последний взгляд на мечеть, где я встретился с тем, кого я искал. Какой невероятный РАНДЕВУ!

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت

Был 16 марта, и Педрам должен был покинуть общежитие на следующий день в соответствии с правилами. Узнав об этих правилах очень поздно, он в последний момент попытался забронировать билет из Тегерана в Урумие, но билеты на завтра уже были распроданы, поэтому он забронировал билет на утро воскресенья. Затем он пошел в офис общежития, чтобы попросить их позволить ему остаться еще на одну ночь, но они не приняли его просьбу, подчеркнув, что они не могут нарушать закон и для студентов не будет исключений. 

Педрам впал в полное отчаяние, чувствуя себя в чистилище, не имея возможности двигаться ни вперед, ни назад. У него не было ни друга, который попросил бы его остаться в его доме на одну ночь, ни родственников. На самом деле у него были родственники в Тегеране, но они были в тысячу раз хуже незнакомцев; такие лицемерные люди, которые хвалили тебя в твоем присутствии, но злословили тебя, как только ты уходил от них. Как, черт возьми, он мог обратиться к ним с такой просьбой?! Даже мысль о них вызывала у него тошноту.

Педрам предпочел находиться в чистилище, где душа страдает из-за грехов, которые он совершил в прошлом, пока еще есть луч надежды на спасение и попадание на небеса, как описывает Данте в своей Божественной комедии. Он был новичком в изучении итальянского языка в Тегеранском университете, но его итальянский был намного лучше, чем даже у выпускников. Его преподаватели были удивлены тем, что он овладел итальянским языком, а также его беглостью речи и отличным акцентом.

Но ни то, ни другое не могло помочь ему сейчас. Ему нужно было уезжать, поэтому он собрал свой чемодан и покинул общежитие в 8 часов вечера. Он думал, что мог бы переночевать на автовокзале. Там безопасно, и его никто не беспокоит, предположил он. 

В 9 часов Педрам был там. Пройдя несколько минут, он добрался до крытого места, где на скамейках сидели люди и нашел место рядом с двумя стариками, которые курили. Он не был курильщиком, но в тот самый момент у него не было другого выхода, кроме как выносить сигаретный дым. Время тянулось очень медленно. Он пытался забыть о времени, занимаясь серфингом в Интернете. В полночь сон смежил его глаза. 

«Внимание, внимание, быстро покидайте это место, автовокзал закрыт». Он окаменел. Куда он мог пойти в темноте ночи? У него не было достаточно денег, чтобы остановиться в отеле. Охранник автовокзала повторил это объявление и добавил: «Те, кто хочет переночевать в приюте, садятся в фургон такси». Педрам огляделся по сторонам. Несколько человек сидели на сиденьях такси. И снова он был пленен в чистилище. Может быть, это был путь на небеса, надеялся он. 

Когда он приехал, то обнаружил перед собой очень старое темное здание. В тот самый момент, когда он вошел в так называемый приют, двое молодых людей, которые, казалось, были зависимы, спорили друг с другом из-за одеяла, которым можно было бы прикрыть свое тело в этой холодной большой комнате. В комнате был дешевый рваный ковер с бледными цветами. Педрам попытался осторожно найти дорогу к пустому месту, где он мог бы лечь. Продавец посоветовал ему быть осторожным со своим чемоданом и деньгами. На самом деле он намекал, что это место полно воров. Затем он дал ему порванное пятнистое одеяло. Его чуть не вырвало, но он сдержался. Он лежал на ковре, но глаза его были открыты. Один час, два часа, три часа. Больше не мог выносить эту пытку, закрыл глаза и заснул.

Педрам не знал, сколько времени проспал, но внезапно проснулся от ощущения, что кто-то крепко обнимает его. Он с трудом оторвал руки этого человека от своей груди и повернулся назад. Очень молодой человек с длинной черной бородой, от одежды которого пахло сигаретным дымом. Такая беззащитная, такая невинная, как домашнее животное. Педрам погладил его по шелковистым волосам. Некоторое время пристально смотрел на него, а затем осмотрел комнату, на этот раз более аккуратно. Там было полно мужчин молодого и среднего возраста, которые были брошены, лишены своих основных прав, оскорблены, унижены. Никому не было дела до них, когда они бродили по улице или просили милостыню на углу, но по крайней мере, они избавились от всех своих лицемерных родственников и друзей. Честность сияла в этой комнате и согревала его сердце. «Здесь не чистилище; не по Данте, а по человечеству», - подумал Педрам. Он был непосредственно вознесен на небеса.

Всходило солнце. Педрам взял свой чемодан и по спирали направился к двери, стараясь их не разбудить. Он оглянулся в последний раз, чтобы попрощаться с этим неоткрытым раем, а затем отправился в свое проклятое чистилище.

.

.

منتشــر شده در: « نشریه Крыло » شماره 1 (Апрель 2023)

دانلــود PDF

22 صفحه - 2.7 مگابایت